После пересадки сердца она стала на некоторое время повсеместным увлечением хирургов, но к концу 1969 года энтузиазм экспериментаторов поутих. Правда, были зафиксированы случаи, когда реципиенты жили с чужим сердцем довольно долго, но гораздо чаще вставала проблема отторжения чужеродных тканей. Эта проблема казалась непреодолимой, несмотря на все попытки взять под контроль нежелание организма смириться с появлением в нем любой ткани, помимо его собственной.
Австралийский иммунолог Фрэнк Макфарлан Вернет выдвинул предположение, что эмбриональные ткани могут быть восприняты чужим организмом как свои и что у животных, живущих в естественных условиях на свободе, реакции отторжения этих тканей не должны происходить. Британский биолог Питер Брайан Медавар, работая с мышиными эмбрионами, экспериментально подтвердил правильность предположения Бёрнета. В результате эти двое ученых в 1960 году получили Нобелевскую премию по медицине и физиологии.
В 1962 году австралийский иммунолог, выходец из Франции, Жак Франсис Алберт Пьер Миллер, работавший в Англии, пошел дальше в разрешении проблемы отторжения тканей; он показал, в чем кроется причина толерантности к эмбриональной ткани. Он установил, что вилочковая железа (тимус), с тканями которой до него никто не работал, ответственна за образование антител в организме. Если эту железу у мыши удалить при рождении, то такая мышь проживет не больше трех-четырех месяцев, она погибнет из-за полной неспособности защитить себя от воздействия внешней среды. Если же тимус у мыши удалить через три недели после ее рождения, когда прошло достаточно времени для развития клеток, продуцирующих антитела в организме, то такое удаление не принесет животному особого вреда. Эмбрионы, в которых тимус еще не успел выполнить свою защитную функцию, можно «научить» быть толерантными к чужой ткани. И может наступить время, когда путем воздействия на тимус мы сможем «воспитать» в организме восприимчивость к чужеродной ткани в любом возрасте.
